[Закрыто] «Никто не без греха» - 3 день I дюжины Луны Звездопадов, 1024 год

Инквизитору Ольдрену с самого утра пришло письмо от герцога Рейнского с просьбой встретиться в удобное для святого отца время. Ответ пришел на удивление быстро, вместе с тем же курьером.
А потому вечером к неприметному особняку, где квартировала Инквизиция, Амьен подъехал верхом без сопровождения, одетый в обычную черную куртку с капюшоном, надежно защищающим от накрапывающего дождя и любопытных взглядов. Слишком приметная внешность за стенами Замка Рассвета оказалась сущим проклятием. Белая голова привлекала внимание как маяк.
После бала в честь коронации молодого императора герцог будто проснулся от дурного сна, в который стал постепенно погружаться после Дня Парусов, когда в порту был найден человек, опознанный, как его младший сын. В чем де Рейн до сих пор не очень-то был уверен, несмотря на заверения святых отцов. С этим он и решил нанести визит Ольдрену, которого знал уже давно и весьма доверял, помня, как честного человека и одаренного последователя Хозяев. После весьма странного поведения герцога Сантьен на посту Великого Инквизитора и его не менее странной смерти, Тайрену предстояло вернуть доверие к своему ведомству, в том числе, очевидно, и перед короной.
Схожая задача, по всей видимости, стояла и перед вчерашним регентом Империи.
-Великий Инквизитор ожидает меня, - ответил Амьен на приветствие молодого послушника, которому передал поводья своего рийнца, направляясь ко входу к дом.

Добрых вечеров, - да как, впрочем, и дней, - не выдавалось уже давно, но озвучивать столь нерадостные новости герцог не стал, лишь кланяясь в ответ святому отцу, хотя это могло быть и не слишком уместно.
-Я более не регент, святой отец, - со смешком заметил Амьен, - а потому, прошу, давайте обойдемся впредь более простыми приветствиями.
При де Рейне был его излюбленный рейтсвер – он счел неразумным покидать дом без оружия в столь дурное время. Но отстегнув ножны, поставил их к одному из кресел в кабинете Ольдрена, до которого они успели добраться.
-Честно говоря, я сам не знаю, с чего начать, - герцог развел руками. – Как вы знаете, мой младший сын был найден в Утро Парусов в столичном порту при более чем странных обстоятельствах. Братья Ордена подтвердили, что это именно Рэймин… Но верится мне, как отцу, в это с трудом. Да и он, если это Рэймин, мне не верит. Что, в общем-то, не самое страшное. Гораздо хуже, что не верит он и своей сестре, а отношения у них всегда были самые близкие.
Хотя говорил де Рейн спокойно, в голосе порой явно слышалась растерянность. Он решительно не понимал и не знал, кому и во что верить, кроме как Рене – хотя бы потому, что дочь оказалась в сходном с ним положении. Даже к Ольдрену он сейчас пришел, по сути, так как и дальше оставаться в стороне было просто опасно.
-К вам я пришел, помня вашу порядочность и дар, - Амьен сжал пальцами сломанную еще в давние годы переносицу, - скажите, вы же наверняка встречались с молодым императором со времени своего прибытия в Керенну. Вас ничего в нем не насторожило?.. Или, может, настораживает что-то сейчас во мне? Я уже ни в чем не уверен.

Из речи Ольдрена герцог не вынес для себя ничего нового, но его словам верил в отличие от предшественника в последние Луны. Так бывало: вроде и знаешь человека не так уж давно и близко, но отчего-то веришь ему. Главное было после не разочароваться. Но получив подтверждение своим опасениям, де Рейн даже почувствовал некоторое облегчение: стало быть, Рэймин действительно жив, как бы при этом себя не вел, и отца это не могло не радовать, чтобы там между ним и молодым императором не происходило.
Задумчиво и мрачно кивнув на слова Инквизитора, Амьен пожал плечами:
-Мне о том не известно, по крайней мере, до. Но после, да, у них была ссора, еще до коронации.
Встав с кресла, герцог прошелся по кабинету, припоминая детали беседы с Рене, когда она явилась к отцу сразу после того досадного инцидента.
-С сыновьями я никогда особо близок не был, - признался Амьен, остановившись у окна, - но между близнецами всегда были близкие отношения по понятным причинам. Как я сказал, еще до коронации Ее Высочество пришла к брату поговорить наконец о происходящем… И, я так понял, разговора между ними не получилось. Дело бы закончилось дракой, не вмешайся мастер Кенси. Рэймин же… - герцог замешкался, подбирая удобные слова, - употребил в отношении сестры неуместные эпитеты, обвинив ее… в легком и недостойном поведении. И, кажется, Его Величество полагал, что принцесса ведет разговор для кого-то постороннего, а не чтобы действительно выяснить отношения.
Заложив руки за спину, де Рейн судорожно сжал и разжал кулаки, стараясь совладать с собой и найти силы на следующие слова.
-По всей видимости, мой сын винит в своих бедах меня и сестру… Но я пришел к вам сам, а Рэйне доверяю безоговорочно и не сомневаюсь, что она не смогла бы причинить брату зло, чтобы он сам о том не думал. А потому прошу вас, святой отец, помогите разобраться с происходящим. Ситуация сейчас и так крайне шаткая, не хватало только дрязг внутри императорской семьи.

Поворот в разговоре не стал неожиданностью, а потому герцог только понимающе ухмыльнулся на слова хозяина кабинета. Скрывать ему было нечего, но, как показала жизнь, о многом он мог не знать и сам.
Он не стал рассказывать, что со смертью жены фактически потерял все и остался один. Если не считать власть, которая никогда герцогу не была нужна и висела камнем на шее. Дети, давно выросшие, жили своей жизнью. Даже Рене, его любимая Рене, была далеко и мешать ей было крайне эгоистично.
-Нет, я не причастен никаким образом ни к исчезновению сына, ни к смерти супруги, - прямо и спокойно ответил Амьен, качнувшись с пятки на носок. - По крайне мере, мне о том не известно, как бы странно это ни звучало. И в том я готов клясться вам и Хозяевам.
Наконец опустившись обратно в кресло, герцог сжал сломанную переносицу когтистыми пальцами и вдруг тихо рассмеялся.
-По-идиотски как все получается, подумать только.